— С чего началось Ваше увлечение наукой?

— -Мое увлечение наукой в школе еще началось. Я разрывался между медициной и физикой.

— Тогда почему Вы выбрали медицину?

— Мне медицина очень нравилась, и я хотел быть врачом. Наверное, все-таки это роль личности, потому что у меня был учитель физики, который мне был очень интересен. И после того, как он пришел, мне захотелось заниматься физикой. Но в итоге - выбрал медицину, потому что медицина мне всегда нравилась и я хотел быть врачом с детства.
А в университете выбор тоже был связан с Яковом Иосифовичем Коцем. Когда мы пришли на четвертый курс, я на самом деле хотел быть хирургом. В то время мы были на врачебной практике, и я устроился работать в хирургическое отделение, дежурил, ходил в операционную, меня брали ассистировать. А потом мы пришли на кафедру госпитальной терапии, и Яков Иосифович начал читать нам лекции. Вся моя судьба тут и решилась.

— С какими проблемами сталкивались в начале Вашего научного пути?

— Ну, какие проблемы? Проблемы всегда были у всех. Ну, если не брать материальные, то самое главное, что ты ничего не понимаешь. Твои представления о том, что такое наука и как она делается, совершенно расходятся с тем, что происходит на самом деле. И это хорошо, потому что если бы ты понимал сразу, куда ты идешь, то, наверное, половину бы из желающих сразу бы отсеялись.
Проблем было очень много, особенно организационных. Когда я начинал писать диссертацию, это был 1989 год, для, не было просто доступа к литературе. Это то, что сейчас не понять. Любой может открыть интернет и найти нужную информацию.
У меня же это была целая эпопея. Когда я поступил к написанию работы, меня отправили в Москву работать в библиотеку. Это была первая моя проблема. Я приехал в библиотеку, вообще ничего не понимал. Библиотека была огромная, в ней много каталогов. Где найти, что найти? Русскоязычной литературы по моей проблеме не оказалось. Руководитель любил заниматься тем, чем ему было интересно. Как он потом говорил, если я даю людям такие темы, значит, у них есть возможность их выполнить.
Вот и он мне дал тему, по которой была одна единственная публикация тогда в советской печати - статья профессора Померанцева Владимира Петровича. Называлась «Диагноз лечения качественной жизни». В ней были только общие рассуждения и больше ничего. Позже я с этим профессором встречался, Як Иосифович организовал с ним встречу, мы очень долго с ним беседовали. Но литературу надо было искать. Она была вся англоязычная. Я пришел в библиотеку, месяц просидел от утра до вечера каждый день, потому что надо было разобраться сначала картотеками, потом найти то, что тебе нужно, потом заказать - это невозможно. Ксерокопирование документов - это огромная проблема. То есть все, что сейчас обыденно и просто - это в 20 веке проблема. Тогда в день могли сделать копии только 20 первых человек, которые заняли очередь и не более 25 страниц. В библиотеке был единственный ксерокс, мы его не видели. Это было какое-то чудо. Машина, способная делать копии!!! Как она выглядит, никто не знал.
Библиотека открывалась в 10. В 6 утра начинало ходить метро. Садился в метро, приезжал в библиотеку где-то в 7-8 часов , занимал очередь. Мы записывались, первые 20 человек -счастливчики, попадали в этот список. Заранее надо было приготовить журналы, отобрать накануне, отложить их в зале.

— В читальном зале?

— В читальном зале, да. То есть в самую ячейку. Вот тебе давали направление, ты мог отксерокопировать 25 страниц. И потом, чтоб не терять день, ты оставался, искал новую себе литературу на завтра и оставлял заказ. Вот так месяц я там просидел. Это была моя первая проблема.
Но это такие проблемы, чисто организационные. Проблемы с пониманием, они пришли позже. Потом пришло понимание того, что работу писать было несложно и интересно. После библиотеки ты понимаешь, что это были технические сложности, и они, в общем-то, преодолимы. Ты понимаешь, многое зависит от тебя. Ты молод, тебе все интересно и преодолимо. Потом естественно, были и финансовые сложности: у меня уже была семья: ребенок и жена. Супруга сидела с сыном, а мне приходилось много работать. Поэтому я много дежурил, диссертацию писал на дежурствах.
Потом была интересная и потрясающая ситуация, когда надо было заплатить мою годовую зарплату за процедуру защиты. Мне нужно было податься к защите. Заканчивал аспирантуру в 1994 году. И руководитель сказал, что мы должны подать в мае уже к защите. А у нас в институте собрались только открывать совет на следующий год. Мы не стали ждать и решили защититься в Екатеринбурге. Я поехал туда, сдал диссертацию в защите. А в сентябре мы вышли на работу, мне позвонил секретарь, сказал, что у нас защита платная теперь. И надо было заплатить там миллион с чем-то по тем деньгам. Это была моя зарплата ровно за год. Я бегал как ошпаренный, за 1,5 месяца мне нужно было заплатить, иначе защита не состоялась бы. Вместо того, чтобы готовиться к защите, я бегал, искал средства. Это грустно. Суровая, правда, жизни.

— Как понять, что Вы выбрали правильный путь?

— У меня прошло уже 30 лет, но я до сих пор правда сомневаюсь, правильный ли путь я выбрал. Сейчас я начал иногда сомневаться, раньше я никогда не сомневался. Я думаю, если ты получаешь удовольствие от того, что ты делаешь, значит, ты выбрал правильный путь. Если тебе это нравится, если тебе это интересно, сохраняется интерес, ты хочешь этим заниматься, значит. ты выбрал правильный путь.
У нас был профессор Толстов, он нам студентам, когда читал лекцию, цитировал:
«Упаси вас бог познать заботу — об ушедшей юности тужить, делать нелюбимую работу, с нелюбимой женщиною жить» — это цитата из книги «Избранная лирика» Константина Ваншенкина. Да, это прекрасно.

— Нравится ли Вам наблюдать за успехом своих подчиненных?

— Да, это становиться смыслом жизни со временем. И источником радости, оптимизма.

— Как Вы видите научное развитие нашей страны через 10 лет?

— Я не знаю ответ на этот вопрос. Но думаю, что перспективы у нас, конечно, грандиозные. Ну, мне трудно говорить за всю науку. Даже за всю медицину, я не могу сказать. Даже за всю кардиологию. Хотелось бы верить, что жизнь будет продолжаться и что каждое следующее поколение будет двигаться дальше. Развитие есть тогда, когда ученики превосходят учителей. Если этого не происходит, никакого прогресса нет. Будем надеяться, что вы превзойдете нас.

— Почему Вы решили стать наставником молодых ученых

— Ну, мне очень нравится на самом деле заниматься с молодыми учеными. Я работаю в ВУЗе не только потому, что мне нравиться заниматься наукой, но и потому, что мне нравится педагогическая работа. Тем более, что студенты в своей массе все очень разные, а учеников ты имеешь возможность выбирать себе сам.

— Бывали ли случаи, когда подопечные становились Вам близкими друзьями?

— Не могу сказать, что все они стали мне друзьями. У меня с ними более теплые отношения, скорее всего, это отношение родителей и детей. Со многими я поддерживаю хорошие отношения, мы созваниваемся, я слежу за их новыми открытиями. Очень приятно наблюдать, как твои подопечные растут, развиваются - это один из смыслов моей жизни.

— И последний заключительный вопрос. С каким девизом Вы идете по жизни.

— Если хочешь сделать хорошо - сделай сам!!!

— С чего началось ваше увлечение наукой?

— Увлечение наукой прям по-настоящему началось в ординатуре, когда я пришла на кафедру госпитальной терапии и с первых дней мы погрузились в исследование «ЭССЕ-РФ». Я поняла, что это мое и я хочу заниматься чем-то похожим.

— Расскажите о вашем проекте? Чем он полезен?

— Я оцениваю факторы риска ССЗ и их влияние на организм у лиц, проживающих в селе. Также мы с моим наставником оцениваем влияние электронных сигарет на здоровье, так как население их активно использует и считает их абсолютно безвредными.

— Как появилась идея? Насколько сильно на нее повлиял наставник?

— Наставник-это путеводная звезда. Когда ты приходишь в аспирантуру, твои представления о науки сильно размыты, и ты не знаешь, что сейчас актуально, сможешь ли ты выполнить поставленную задачу. В этот момент ты 100% веришь, своему наставнику и идешь за ним.

— Как вы познакомились с вашим наставником?

— Первое знакомство было, наверное, как и у всех на лекциях. Когда мы пришли на 5 курсе на госпитальную терапию, его лекции были всегда интересны, познавательны, со ссылками на исторические факты и истории реальных пациентов на практике. Тогда я уже понимала, что хочу работать в терапии, потом была ординатура, и я уже окончательно решила, что хочу остаться работать на этой кафедре, со своим «шефом» который всегда защитит и направит в правильное русло, поддержит как требовательный профессор и близкий человек.

— В чем заключалась помощь наставника во время работы? Какие советы помогли вам по-другому взглянуть на науку?

— Мой наставник научил меня справляться со всеми проблемами самостоятельно, и если только я захожу в тупик, прошу его мне помощи: что-то подсказать, направить. Он мне показал, что наука может быть разной, познавательной, интересной и может приносить удовольствие.

— Если абстрагироваться от темы науки, чему Вас еще научил наставник?

— Роман Аронович, научил меня, что кафедра-это моя вторая семья: она всегда поддержит, где то подбодрит, всегда будет радоваться твоим успехам.

— Какие у вас планы на будущее? Возникли ли у вас новые идеи по ходу этой научной разработки, если да, то поделитесь ими?

— Планов на будущее много, но на все не хватает времени. Но хочется не останавливаться на достигнутом и двигаться только вперед, и как говорит мой учитель, только если ученики превзойдут своего учителя, то в этом случае наша наука будет развиваться! К новым свершениям! К новым достижениям!