— С чего началось ваше увлечение наукой?

— Мое увлечение наукой началось с первого курса, когда я стал членом студенческого научного кружка кафедры гистологии. Мне было интересно освоить методы гистологического исследования: работу с микротомом, окраску препаратов и многие другие. На одном из заседаний кружка я представлял доклад о передней доле гипофиза. С третьего курса я активно участвовал в работе СНК кафедры микробиологии, где выполнил две научные работы. Первая была посвящена изучению пищеварительного лейкоцитоза, возникающего в ходе условно-рефлекторной фазы пищеварения. Вторая работа была посвящена летучим и нелетучим фракциям фитонцидов чеснока и лука. Первая работа завершилась докладом на всероссийской конференции научных студенческих обществ в Москве, где была награждена почетной грамотой. Обе работы впоследствии были опубликованы в сборнике научных трудов нашего университета, тогда еще института, после моего окончания. Также меня очень увлекала хирургия. С третьего курса я начал посещать кружок кафедры общей хирургии и работать в хирургическом отделении железнодорожной больницы нашего города, которая служила базой для этой кафедры. Руководил ею в то время профессор Абрам Самойлович Альтшуль.

— С какими трудностями Вы столкнулись в начале научного пути?

— Особых трудностей не было. Я с большим желанием и увлечением приступил к выполнению диссертационного исследования после окончания вуза. Тему мне предложил заведующий кафедрой анатомии человека, профессор Иван Иванович Косицын, который стал моим научным руководителем. Само исследование требовало от меня большой усидчивости. Оно касалось иннервации подколенных лимфатических узлов, что подразумевало кропотливую работу с использованием стереоскопического микроскопа и макромикроскопического препарирования, которое требует исключительной тщательности и мастерства. Приобретенные навыки впоследствии очень помогли мне, когда я начал заниматься работами по микрохирургии органов и кровеносных сосудов на нашей кафедре. Умение работать со стереоскопическим микроскопом также оказалось весьма полезным, когда потребовалось использование операционного микроскопа. Работа над диссертацией проходила на фоне большой учебной нагрузки, что было свойственно для кафедры анатомии человека, где я тогда работал ассистентом. В основном я занимался ею по вечерам, в нерабочие дни. Однако все мои усилия были вознаграждены успешной защитой кандидатской диссертации.

— Как понять, что ты выбрал правильный путь?

— Я сразу осознал, что наука — это моё призвание. Даже в школьные годы мне нравилась творческая работа, например, решение задач по геометрии с использованием тригонометрии. Это были очень сложные задачи, у которых было несколько решений, как остроумных, так и менее оригинальных. Я мог проводить за ними ночи и был счастлив, если находил интересное и необычное решение. Вероятно, именно тогда зародилось моё увлечение наукой.

— Нравится ли Вам наблюдать за успехом своих подопечных?

— Мне доставляет огромное удовольствие не только наблюдать за успехами своих учеников, но и быть их научным руководителем и консультантом. Я понимаю, что для молодого человека защита кандидатской диссертации — это не просто формальность, а важный шаг на пути к новому уровню восприятия науки, учебной дисциплины и профессиональной деятельности. Я видел, как многие аспиранты, как с нашей кафедры, так и из числа практикующих врачей, становились буквально другими людьми после защиты кандидатской диссертации. Некоторые из них продолжили научную работу и стали докторами наук. Примером тому служат Петр Владимирович Самойлов, который защитил как кандидатскую, так и докторскую диссертации и сейчас является профессором и заведующим кафедрой онкологии; Михаил Николаевич Васюков и многие другие, включая профессоров нашей кафедры — Сергея Николаевича Лященко и Сергея Всеволодовича Чемезова, которые прошли путь от члена нашего научного кружка до заведующего кафедрой. Это закономерный результат и ценный опыт.

— Каким Вы видите научное развитие нашей страны через 10 лет?

— Я не берусь предсказывать, как будут развиваться научные исследования в нашей стране в целом, поскольку не обладаю достаточной эрудицией во всех областях науки. Тем не менее, я вижу широкие горизонты для научного роста и значительные перспективы. Что касается медицинской науки, то здесь многое зависит от того, как будет строиться научная деятельность научно-исследовательских институтов и медицинских университетов. Развитие науки в медицинских вузах является неотъемлемым условием их успешного функционирования. Крайне важно, чтобы каждая кафедра имела свою научную направленность. Я считаю, что все основные кафедры должны возглавлять активные профессора и ученые, обладающие как теоретическими, так и практическими достижениями в своих областях, которые могут развивать свои научные школы. В этом залог успеха всей нашей медицины.

— Почему Вы решили стать наставником молодых ученых?

— Профессор кафедры не может не быть наставником молодых учёных. Это залог успешного развития и преемственности поколений. Это не просто желание, а обязанность каждого профессора. Без такой поддержки невозможно дальнейшее продвижение науки и невозможна подготовка новых научных кадров. Мы имеем примеры как активной работы, так и наоборот, когда кафедра застывает в своем развитии, в том числе из-за недостатка преподавателей и научных сотрудников.

— Бывали ли случаи, когда подопечные становились Вам близкими друзьями?

— У меня более сотни учеников, и все они мне дороги. Конечно, среди них есть разные люди. Некоторых их них можно назвать бывшими членами нашей научной школы. Они поддерживали связь, пока работали над кандидатской диссертацией. Однако, когда ее защита была пройдена, необходимость в научном руководителе отпала, и мы разошлись, как в море корабли. Но таких людей единицы. Я не считаю это чем-то необычным. Это связано с различиями в характерах людей, их планах. Однако подавляющее большинство сохраняет тесные связи с научным руководителем и считает себя частью нашей научной школы. Среди моих учеников есть академик РАН Геннадий Тихонович Сухих, профессор Виктор Михайлович Боев и множество других, кто не утратил связи с нами. Доказательством тому служат наши Дни кафедры и научной школы, когда собираются её члены, в том числе из других городов. Эта традиция существует уже много лет. Безусловно, есть и те, кого можно назвать близкими друзьями, соратниками.

— С чего началось ваше увлечение наукой?

— Моё увлечение наукой началось с первого курса, когда Юрий Петрович Семченко предложил мне и моему другу присоединиться к студенческому научному кружку кафедры гистологии. Мы исследовали влияние стресса на кишечник крыс. На третьем курсе Лев Михайлович Железнов предложил нам заниматься в СНК кафедры оперативной хирургии и клинической анатомии. Здесь мы изучали особенности строения илеоцекального угла на кадаверном материале, и я сразу же, как говорится, прикипел к этой кафедре. Все последующие годы обучения меня интересовала хирургия, и я учился в хирургической группе. Однако в кружке кафедры я оставался вплоть до шестого курса. Затем, 1996 году, Илья Иосифович Каган предложил мне обучаться здесь в очной аспирантуре, и я, собственно, не очень долго думал и согласился. С этого момента началась уже серьёзная научная работа с проведением экспериментов, с изготовлением гистотопограмм, с выступлениями на масштабных конференциях. Так я и остался на кафедре.

— Расскажите о вашем проекте? Чем он полезен?

— В рамках диссертационного исследования мы сосредоточились на микрохирургии двенадцатиперстной кишки и большого дуоденального сосочка. Эта тема была привлекательная тем, что ранее в хирургии уже использовался однорядный кишечный шов, в том числе на тонкой кишке, но для двенадцатиперстной кишки он не применялся, поскольку она обладает своими топографо-анатомическими особенностями. Нам было интересно, как этот шов будет вести себя в условиях эксперимента на животных, и мы получили положительные результаты. Ещё одним важным аспектом нашей работы стала разработка нового способа папиллосфинктеропластики. Была разработана новая операция, основанная на изучении микрохирургической анатомии большого дуоденального сосочка, особенно сфинктера терминальных отделов общего желчного и главного панкреатического протоков, который также известен как сфинктер Одди. Эта операция была успешно апробирована в эксперименте и продемонстрировала высокий функциональный результат.

— Как появилась идея? Насколько сильно на нее повлиял наставник?

— Идея возникла у наставника, и Илья Иосифович предложил её мне. Мне эта тема была близка, поскольку мы начинали заниматься микрохирургией.

— Как вы познакомились с вашим наставником?

— С моим наставником я познакомился, когда учился на третьем-четвёртом курсе. Илья Иосифович читал нам лекции. Позже, когда я уже начал заниматься в кружке нашей кафедры, руководитель студенческого научного проекта Лев Михайлович Железнов представил нас Илье Иосифовичу, и мы уже вплотную стали заниматься с ним.

— В чем заключалась помощь наставника во время работы? Какие советы помогли вам по-другому взглянуть на науку?

— Илья Иосифович оказал огромное влияние на работу. Он контролировал и давал ценные советы почти по всем аспектам исследования. Мы долго шли к изготовлению и изучению гистотопограмм большого дуоденального сосочка, потому что первоначально они у нас не получались. Благодаря корректировки нам удалось достичь очень хороших результатов и создать показательные гистотопограммы. Экспериментальные работы всегда представляют собой сложный процесс, но Илья Иосифович всегда подсказывал, как двигаться в правильном направлении. Поэтому все три года выполнения диссертационного исследования мы еженедельно встречались, обсуждали и анализировали результаты. На мой взгляд, это вылилось в действительно достойную диссертацию.

— Если абстрагироваться от темы науки, чему Вас еще научил наставник?

—Илья Иосифович был и остается моим наставником во многом. Прежде всего, он научил меня педагогическому мастерству и искусству чтения лекций. В различных жизненных ситуациях Илья Иосифович показывал мне пример спокойного и рассудительного поведения. Я также перенимал у него эти качества. Поэтому я могу назвать его своим наставником не только в области научных исследований, но и в целом ряде жизненных вопросов и ситуаций.

— Как в дальнейшем развивалась Ваша совместная научная деятельность? Возникли ли у вас новые идеи, если да, то поделитесь ими?

— С Ильёй Иосифовичем я связан не только этой научной работой, но и своей докторской диссертацией. Сейчас же мы вместе развиваем новое научное направление, которое касается послеоперационных топографо-анатомических изменений органов в полостях тела. На этом фоне возникла идея апробировать в эксперименте пластику послеоперационных полостей после удаления крупных органов, которая могла бы предотвратить эти изменения. Сейчас на нашей кафедре проводятся три экспериментальные работы по этой теме.